АПК будущего. Взгляд на сельское хозяйство сквозь призму анализа больших данных

Новые информационные, био- и нанотехнологии, существенные изменения в цепочке распределения добавленной стоимости, меняющиеся предпочтения и установки потребителей, климатические изменения — это далеко не полный список факторов, которые будут влиять на агросектор в России и в мире в ближайшем будущем. Об актуальных глобальных трендах рассказывает в статье для «Агроинвестора» директор Центра научно-технологического прогнозирования ИСИЭЗ НИУ ВШЭ Александр Чулок.

Российский агропромышленный комплекс наглядно представляет срез тех социально-экономических и научно-технологических процессов, которые охватывают все сектора нашей экономики. В нем сочетаются технологии, разница между сроками изобретений которых исчисляется сотнями лет. Модернизированные по последнему слову техники транснациональные холдинги сосуществуют с многочисленными фермерскими хозяйствами. Кадровый голод и отставшие на десятилетия профили компетенций удовлетворяются за счет смежных секторов и областей знаний. А экспортируется в основном продукция низких переделов, при этом до сих пор потери на логистике и операционных затратах колоссальны.

Между тем именно АПК претендует на роль главной демонстрационной площадки результатов новой технологической революции: роботизированные технологии «индустрии 4.0» переводят практически всю сельхозтехнику на безлюдный режим. Интернет вещей и «интернет всего» объединяют в единую экосистему всю производственную цепочку — от создания новых удобрений и видов животных и растений до выпуска функциональных продуктов, позволяющих кардинальным образом улучшать свойства человека. Концепция умного города расширяет возможности для вертикальных урбанизированных ферм, а новые космические и биотехнологические исследования позволяют говорить об освоении пространства вне Земли.

Ландшафт базовых предпосылок, определяющих будущий облик агропромышленного комплекса, весьма разнообразен. Изучая его, нужно учитывать глобальные тренды — устойчивые тенденции, оказывающие существенное влияние на его средне- и долгосрочное развитие в социально-экономической, экологической, политической, технологической, ценностной и образовательной сферах. Такое всестороннее, междисциплинарное исследование должно опираться на серьезные аналитические инструменты, работающие не с десятками или сотнями, а с миллионами разнородных документов. Карта глобальных трендов является семантическим ландшафтом, построенным системой интеллектуального анализа больших данных iFORA. Система содержит сотни миллионов различных документов, включая патенты, публикации в научных журналах баз данных Web of Science, данные отчетов крупных консалтинговых компаний и международных организаций (FAO, OECD, UNIDO, COMTRADE и др.). Каждая точка на карте — это кластер глобальных трендов, оказывающих влияние на развитие агропромышленного комплекса в мире. Чем больше размер — тем существеннее влияние. Одним цветом обозначены тренды единого кластера.

Исходя из данной карты, можно выделить пять базовых предпосылок развития агропромышленного комплекса будущего.

Изменение структуры спроса

Рост численности мирового населения, который большинство экспертов считают неизбежным (по данным ООН, 8,6 млрд человек будет населять планету к 2030 году и почти 10 млрд — к 2050-му), и повышение среднего уровня благосостояния (ожидаемый рост ВВП на душу населения — в среднем на 40–50% к 2030–2035 годам) являются мощными драйверами увеличения спроса на продукты питания (к 2050-му он вырастет на 60–70% относительно 2000 года). Однако сам спрос сильно неоднороден. В частности, выделяются быстрорастущие ниши функциональных и экопродуктов: по оценкам ИСИЭЗ НИУ ВШЭ, рынок функциональных продуктов к 2020 году составит $305 млрд при ежегодном темпе роста около 8,5%. В свою очередь, традиционные продукты (например, мясо) могут потерять свое место из-за резкого удешевления заменителей — субститутов. Например, стоимость синтетического мяса за последние пять лет сократилась с более чем $300 тыс. (в 2013 году был анонсирован первый бургер из синтетического мяса) до $3–10 за котлету — то есть более чем в 30 тыс. раз. Через пару лет производители обещают цену в $5/кг, а генетически модифицированный лосось AquaBounty, гораздо быстрее набирающий массу, может составить реальную конкуренцию традиционному, несмотря на неоднозначное отношение к данной технологии регуляторов и общественных организаций в США и Канаде. Потребитель, который готов заботиться о природе и хочет кастомизировать продукцию под свои потребности, «голосует рублем», бросая вызов суверенитету производителя как главного распорядителя вкусов и предпочтений.

Изменения социума как такового и ценностей, которые разделяют различные группы, оказывает все большее влияние на многие сектора экономики, например туризм, энергетику, индустрию развлечений. Однако именно для агропромышленного комплекса сигналы с «того конца» цепочки создания добавленной стоимости могут оказаться наиболее значимыми. Например, в ценностных установках современных потребителей (поколения iGen, как их называют специалисты) на первый план выходят вопросы безопасности, дружественного поведения к природе, этики и морали.

В очереди за добавленной стоимостью

Сами цепочки находятся в крупнейшей со времен Великой Депрессии трансформации, вызванной в первую очередь лавинообразным проникновением новых технологий во все производственные процессы. Новые бизнес-модели, основанные на сквозных (платформенных) информационно-коммуникационных технологиях, позволяют связывать потребителя и производителя напрямую, исключая из оборота самые маржинальные сегменты — розницу.

Нашумевшие истории Uber, Alibaba и других — только верхушка айсберга. На очереди «морального устаревания» — супермаркеты, аптечные сети и прочие посредники. Устоявшееся распределение добавленной стоимости между традиционными участниками производственной цепочки в агропромышленном комплексе активно «подтачивают» молодые быстрорастущие компании — стартапы, использующие прорывные решения в области агро- и пищевых биотехнологий, переработки отходов, IT и дистанционного зондирования Земли, точечного сельского хозяйства и больших данных для того, чтобы получить свой кусок рыночного пирога. Например, пищевой стартап Soylent, основанный в 2013 году и специализирующийся на замене традиционной пищи, уже привлек более $73 млн инвестиций и вошел, по данным системы интеллектуального анализа больших данных iFORA, в двадцатку ведущих «трендовых» компаний агропромышленного комплекса.

Развитие сетевой экономики (sharing economy), мировые объемы которой оцениваются в $335 млрд к 2025 году, выводит на новый уровень понятие кооперации и взаимодействия. Какое место в этих цепочках уготовлено нашей стране — является предметом серьезных дискуссий.

Новая технологическая парадигма

Производственная парадигма, доминирующая в мировом агропромышленном комплексе в 1960–70-х годах, поменялась самым существенным образом и представляет собой конвергенцию информационных технологий, новых материалов и нанотехнологий, энергетических, биотехнологий и транспортных систем. Например, экономический эффект от использования интернета вещей в отечественном агропроизводстве оценивается экспертами на уровне более 470 млрд руб. к 2025 году, а новые конструкционные материалы позволяют существенным образом снизить энергоемкость зданий и сооружений, повысить их прочность и устойчивость к изменению погодных условий. На очереди повсеместное проникновение цифровых двойников — компьютерных моделей реальных процессов, обладающих повышенным уровнем точности.

Таким образом, после «оцифровки» сельскохозяйственного процесса полностью или даже частично мы можем рассматривать АПК как большую компьютерную игру, в который пользователь может выбирать свою роль (фермер, биотехнолог, инвестор или представитель государства) и наглядно видеть результаты предпринятых действий. Кстати, тренд, связанный с геймификаций бизнес-процессов, набирает все большую популярность как в крупных транснациональных компаниях, так и в мировых рекрутинговых агентствах: многие работодатели предпочитают оценивать соискателя по результатам прохождения специально созданной компьютерной игры, нежели сотен вопросов устаревших анкет середины 1990-х. Вскоре действие этих глобальных трендов можно будет в полной мере наблюдать и в России, однако готовность к ним наших соотечественников вызывает вопросы.

Ребрендинг аграрного сектора

В понимании большинства российской молодежи сельское хозяйство, особенно в России, — это низкотехнологичный, непрестижный сектор, который точно выбирают «не от хорошей жизни». При этом, по данным опросов студентов в возрасте 19–23 лет, проводимых автором на протяжении почти 20 лет, последние годы все чаще молодые люди отмечают в качестве наиболее привлекательных для себя высокотехнологичные IT-компании, которые заботятся об окружающей среде и позволяют значимым образом менять уровень жизни и благосостояния общества. Именно таковой и является современная агропромышленная компания, причем их количество в России растет с каждым годом.

Во многом сложившаяся ситуация обусловлена уровнем аграрного образования в стране: компетенции, получаемые в вузах, должны отвечать требованиям междисциплинарности, опираться на серьезные научные исследования, проводимые в стенах образовательного учреждения, ориентироваться на потребности бизнеса и отвечать вызовам со стороны глобальных трендов, формирующих облик будущего агропромышленного комплекса не только на ближайшие 3–5 лет, но и за дальним горизонтом. Ряд отечественных вузов всерьез осознали необходимость форсайта компетенций для определения стратегических направлений своего развития — во многом благодаря драйверу в виде создания национальных научно-образовательных центров компетенций, упомянутого президентом в майском указе «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года».

Роль этики и экологии

Необъявленная война современных достижений биотехнологических исследований (например, с использованием технологии CRISPR 9) и ускоряющихся изменений климата (данные Всемирной метеорологической организации свидетельствуют о рекордных показателях средней температуры на Земле за всю историю наблюдений, при этом темпы потепления в нашей стране в 2,5 раза превышают мировые показатели) может вылиться в пиррову победу науки. По существующим оценкам, при сохранении текущей интенсивности выбросов углерода в течение ближайших 25 лет произойдет глобальное снижение производительности сельского хозяйства на 20%. Для России с учетом ее протяженной территории это грозит значимым изменением агроклиматической карты, распространением эпизоотий и эпифитотий в новые районы страны. Ускоренное применение мировыми лидерами последних достижений генетических технологий, совместимых с технологиями новой парадигмы, бросает серьезный вызов российским традиционным факторам глобальной конкурентоспособности: масштабным территориям, экологически чистым продуктам, низким ценам.

Меняются предпочтения и целевые установки потребителей: по данным различных исследований, более двух третей населения готовы отказаться от приобретения товара или услуги, если компании, их оказывающие, ведут себя, с их точки зрения, недостаточно этично — используют запрещенные гербициды, проводят опыты на животных, недостаточно информируют потребителей, злоупотребляют доминирующим монопольным положением и пр.

Глобальные вызовы

Российскому агропромышленному комплексу предстоит решить целый пакет разноплановых задач: от цифровой трансформации и сокращения логистических потерь до поиска новых рынков и кратного расширения экспортного потенциала. Пока что, по существующим оценкам, порядка половины сельхозтехники и более двух третей посевного материала Россия импортирует из-за рубежа. Времени на «раскачку» практически нет: большинство зарубежных транснациональных компаний уже завершило переход на новую технологическую парадигму и активно ищет рынки сбыта для компенсации понесенных затрат. Дополнительным стимулом для отечественных предприятий и государства должна стать реализация национальных проектов, дорожные карты выполнения которых ставят весьма амбициозные задачи: от экспорта продукции агропромышленного комплекса в 45 млрд долларов начиная с 2024 года до повышения доли инновационно активных компаний до 50%. Выходом из сложившейся ситуации может стать формированное развитие системы научно-технологического прогнозирования и планирования, реализовать которую можно не только на уровне всего сектора, но и в отдельно взятой компании.

Система состоит из пяти блоков. Первый — форсайтный — позволяет сформировать облик будущего агропромышленного комплекса на базе научно обоснованных методов — экспертных опросов (например, как в Японии или Южной Корее, по методу Дельфи — двухэтапный масштабный опрос не менее 300–500 экспертов), сценарных моделей (как в странах ЕС) и больших данных, анализ которых, впрочем, применим ко всем элементам системы. После того, как создано общее видение, можно приступать ко второму блоку — определению приоритетов развития исходя из критериев прибыльности, обеспечения безопасности или диверсификации. Технологии, которые позволяют реализовать выбранные приоритеты, детализируются в рамках третьего блока — системы технологических дорожных карт, которые наглядно представляют маршруты движения к заданным целям, угрозы и риски их достижения. После того как дан ответ на вопрос «что развивать» и «как двигаться», необходимо подобрать эффективный набор инструментов реализации, сформированный по принципу инвестиционного портфеля, когда каждой задаче соответствует свой набор оптимальных мер. Наконец, пятым неотъемлемым элементом системы, о котором часто забывают отечественные компании, является постоянный мониторинг глобальных вызовов и окон возможностей и эффективности выбранных для их учета средств. Только держа руку на пульсе грядущих изменений, можно эффективно управлять настоящим портфелем проектов АПК и закладывать надежные плацдармы для экспансии в будущем.

Автор: Александр Чулок. В подготовке иллюстрационого материала участвовал Павел Бахтин.

Полная версия статьи на сайте «Агроинвестор»

01.03.2019