Призрак рецессии

В этом году российскую экономику ожидает замедление темпов роста. По некоторым прогнозам, в 2021 или даже в 2019 она войдет в фазу рецессии. Однако в Центре конъюнктурных исследований (ЦКИ) ИСИЭЗ НИУ ВШЭ считают, что явных признаков рецессии нет, а под занавес года ВВП может прибавить до 1,4% в сравнении с 2018-м. Неплохо, но до средней температуры по миру далеко. Что мешает ускориться, и почему не исключены остановки, разбирается портал IQ.hse.ru по материалам ЦКИ.

От депрессии к оптимизму

В своих выводах эксперты Центра опираются на данные регулярных опросов предпринимателей и анализ текущей макроэкономической ситуации. Основной обобщающий индикатор — Индекс экономического настроения (ИЭН ВШЭ), «суммирующий» результаты мониторингов Росстата:

деловой активности в реальной экономике и сфере услуг (опросы более 20 тыс. руководителей промышленных, строительных, сервисных и торговых организаций);

потребительских ожиданий (5 тыс. россиян в возрасте от 18 лет).

Среднее значение ИЭН — 100 пунктов. При нормальных настроениях в бизнес-среде и у населения индекс колеблется от 90 до 110. Если он заметно выше 100 — настроения наиболее оптимистичные и благоприятные, заметно ниже — депрессивные и кризисные.

ЦКИ ежеквартально мониторит индекс с 2012 года. Пик оптимизма был зафиксирован в 2012, депрессии — в конце 2015–начале 2016. Последние данные — за II квартал 2019: 97,5 пунктов.

Настроения предпринимателей с начала года несколько ухудшились, комментируют значение индикатора эксперты ВШЭ. Однако это не сигнал сползания экономики в «отрицательную зону»: ключевые показатели компаний (производство, спрос, финансовое состояние) такую тенденцию не подтверждают.

Георгий Остапкович, директор Центра конъюнктурных исследований (ЦКИ) НИУ ВШЭ:

 — Никаких признаков перехода экономики в фазу рецессии нет, фактическая рецессия, характерная для 2015–начала 2016 годов, на ближайший период исключена.

Можно предположить, что по итогам 2019-го рост ВВП расположится в интервале 1,2–1,4%. Правда, потребуются немалые усилия — превзойти сравнительно высокие темпы II полугодия 2018-го. Задача крайне сложная, но выполнимая. Однако даже такая динамика будет более чем в два раза ниже среднемировой.

Среднегодовой темп роста российского ВВП за последние пять лет составляет чуть больше 1%. Тот же показатель глобальной экономики за аналогичный период — 3,3–3,5%. Значит, Россия продолжает сокращать свою долю в общемировом объеме производства товаров и оказываемых услуг, постепенно опускаясь в рейтинге стран по объему номинального ВВП в долларовом выражении до середины второго десятка.

Таким образом, по отношению к общемировому ВВП отечественная экономика последние пять лет находится в стагнации. А затяжная стагнация, если исходить из классической экономической теории, приносит больше бед, чем кратковременная рецессия.

Драйверы для промышленности

Основных событий, которые позволят разогнать ВВП до среднемировой скорости, вероятно, следует ждать не раньше 2022 года, когда начнется реальная отдача от 12 Национальных проектов — правительственных программ, рассчитанных до 2024-го.

По итогам I полугодия 2019 динамика всех базовых отраслей низкая, но позитивная: от 100,1% в строительстве до 102,6% в промышленности. Лидирующая промышленность имеет наибольшую долю добавленной стоимости в структуре ВВП (около 30%) и, соответственно, определяет экономические темпы страны в целом.

Георгий Остапкович, директор ЦКИ НИУ ВШЭ:

 — Основными драйверами промышленного роста являются добывающие производства, предприятия, связанные с оборонным сектором, имеющие гарантированное госфинансирование, а также отраслеобразующие крупные структуры, напрямую или косвенно аффилированные с государством и получающие от него префереции — заказы, бюджетные средства, субсидированные кредиты.

Просевшие услуги

Из-за сокращения объема платных услуг населению из общего ряда выпадает сегмент сервиса. Об уменьшении числа клиентов заявляют почти в четверти компаний отрасли. Наиболее интенсивно спрос убывает на рынке недвижимости, наименее — в страховом, гостиничном и стоматологическом бизнесе.

Георгий Остапкович, директор ЦКИ НИУ ВШЭ:

 — Объяснить это достаточно легко. Снижаются реальные располагаемые денежные доходы населения, а первое, что люди в таком случае делают — откладывают дорогостоящие и необязательные траты — на отдых, туризм, санаторное лечение, ремонт, страхование. В результате общий объем платных услуг падает, а если доходы продолжат сжиматься, негативная модель поведения потребителей переходит и на розничную торговлю.

Напряжение от «пузыря»

Сейчас ситуация в рознице спокойная и одновременно противоречивая. Спрос на покупки, с одной стороны, замедляется сложностями с доходами и высокой инфляцией. С другой, ускоряется за счет роста объемов потребительского кредитования.

Развитие кредитования — это хорошо для потребительской активности, но излишняя интенсивность выдачи ссуд несет риски для экономики и, по прогнозу Минэкономразвития, уже через два года может привести ее к рецессии.

Георгий Остапкович, директор ЦКИ НИУ ВШЭ:

 — У потребкредитования два серьезных недостатка. Во-первых, чрезмерное его наращивание перетягивает ресурсы с кредитования инвестиционного, предназначенного для реального сектора экономики. Во-вторых, по полученным займам для населения всегда наступает час расплаты, и смогут ли заемщики выполнить свои обязательства — большой вопрос с непредсказуемыми социальными последствиями.

В настоящее время положение некритичное. Доли выданных кредитов и просроченных (свыше 90 дней) платежей находятся в разумных пределах, сопоставимых и даже меньших, чем в Европе и тем более США. Однако накопление финансового «пузыря» не исключено, поэтому беспокойство Минэкономразвития пусть и преждевременное, но не безосновательное.

Дело не в банках

Впрочем, избыток потребительских кредитов не самый главный фактор возможной рецессии. В первом ряду внешние шоки: негативные сдвиги мировых цен на основной российский экспорт, наступление (с учетом цикличности глобальной экономики) нового мирового финансово-экономического кризиса, дальнейшее ухудшение геополитической обстановки.

Однако все эти события в ЦКИ считают маловероятными, и негативный сценарий по ним не рассматривают. Зато рекомендуют оценить внутрироссийские «стоп-сигналы». Опять же не со стороны банковской системы: она, наоборот, работает «с большим запасом прочности, и в случае необходимости способна прокредитовать не только население, но и экономических агентов».

Георгий Остапкович, директор ЦКИ НИУ ВШЭ:

 — По-видимому, дело не в том, что рост потребительского кредитования уменьшает на соответствующий объем инвестиционное, а в том, что сами предприниматели, особенно частный бизнес, боятся брать на себя финансовые риски из-за высокого фона экономической неопределенности и неблагоприятного делового климата в стране. А это уже проблема не Центрального Банка.

Опасная неопределенность

Для бизнеса неопределенность, прежде всего, отсутствие предсказуемых правил игры и боязнь сюрпризов от государства. Предприниматели страдают от нее давно и практически так же сильно, как от главной боли последних лет — недостатка спроса на свою продукцию и услуги.

Георгий Остапкович, директор ЦКИ НИУ ВШЭ:

 — Мониторинги показывают, что значительное число руководителей компаний зачастую затрудняются адекватно оценить состояние и ближайшие перспективы российской экономики. Отчасти поэтому растет доля пессимистов, не ожидающих существенного улучшения предпринимательского и инвестиционного климата. В 2015 году среди директоров промышленных предприятий таких насчитывалось немногим более 25%, в 2018 уже 44%.

Повышенная неопределенность ставит часть предпринимателей в тупик при составлении бизнес-планов. Более того, заставляет применять управленческие схемы, которые работают не на подъем экономики, а на подпитку блуждающего призрака рецессии. Чтобы свести к минимуму собственные потери, бизнесмены снижают инвестиционную активность, сокращают горизонты стратегического планирования, вложения в инновации, численность занятых, оплату труда и даже частично уходят в «тень».

Источник: IQ.hse.ru