Экономическое и социальное развитие России зависит от ответов на технологические вызовы

О том, каким может быть технологическое будущее российской экономики и как оно соотносится с задачами ускорения экономического роста и улучшения качества жизни, говорили участники одного из пленарных заседаний XIX Апрельской международной научной конференции НИУ ВШЭ.

Технологический рывок или адаптация технологий?

Доклад о сценариях развития научно-технологического комплекса России представил первый проректор НИУ ВШЭ Леонид Гохберг. В его основе — прогноз научно-технологического развития РФ до 2030 года, подготовленный Институтом статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ под эгидой Минобрнауки с участием более 2000 ведущих российских и зарубежных экспертов. Этот документ, впервые представленный в 2014 году, недавно был актуализирован и передан в Правительство РФ.

Актуализированный прогноз описывает два сценария научно-технологического развития — базовый (консервативный) и целевой (предполагающий значительный технологический прорыв).

Базовый сценарий — «Технологическая адаптация» — продолжает нынешнюю траекторию развития научно-технологического комплекса. Он предполагает, в частности, фрагментарное развитие исследований и разработок, интегрированных в мировую науку, но занимающих в ней подчиненное положение. Его реализация позволит решить определенные социальные проблемы, производить востребованные внутренним рынком продукты и услуги, но не обеспечит базу для перехода на качественно иной уровень развития. «На фоне мировых трендов и динамики развития других стран технологическая конкурентоспособность национальной экономики неизбежно будет снижаться», — подчеркнул Леонид Гохберг. При данном сценарии есть риск потерять ряд секторов с передовыми технологиями.

Иная картина, предусматривающая почти трехкратный рост доли секторов передовых технологий в структуре экономики, представлена в целевом сценарии «Технологический рывок». Его реализация обеспечит лидерство по отдельным направлениям науки и технологий, позволит сформировать современную национальную инновационную систему и создать эффективные механизмы для наращивания и результативного использования капитала знаний. Продвижение по этому пути потребует структурных изменений в экономике, однако приведет к устойчивому развитию и вхождению России в группу стран с высокими темпами экономического роста.

Российский научный комплекс остается по многим показателям одним из крупнейших в мире, но позиции страны в мировых рейтингах по ресурсам науки, как правило, выше, чем по полученным результатам

Выбор между сценариями важно сделать быстро, подчеркнул Леонид Гохберг. «Если не сумеем создать необходимые экономические и институциональные условия для движения по более высокому варианту или если этот подготовительный период затянется, цена перехода на более высокую траекторию будет все выше и выше. А с какого-то момента мы этот переход уже не потянем по ресурсам», — считает первый проректор ВШЭ.

С этой оценкой согласен статс-секретарь — заместитель министра экономического развития РФ Олег Фомичев. По его словам, если России не удастся «оседлать» технологическую волну по направлениям, описанным в научно-технологическом прогнозе, последствия будут драматичными и для традиционных секторов экономики, и для новых и развивающихся, и для социальной сферы.

«Большинство населения хотело бы видеть Россию, во-первых, страной, комфортной для проживания, с высоким уровнем экономического развития, во-вторых — страной, имеющей и реализующей амбиции геополитического лидерства», — сказал заместитель министра. Добиться этих целей без решения проблем технологического развития будет невозможно.

Готова ли российская наука ответить на глобальные технологические вызовы?

Российский научный комплекс остается по многим показателям одним из крупнейших в мире, но позиции страны в мировых рейтингах по ресурсам науки, как правило, выше, чем по полученным результатам. Как отметил Леонид Гохберг, на фоне более чем двукратного роста объемов затрат на исследования и разработки за последние 15 лет, наукоемкость экономики (доля затрат на науку в ВВП) не растет последние 20 лет (по этому показателю Россия занимает 35 место в мире). Это во многом связано с недостаточной вовлеченностью бизнеса — доля государства в финансировании науки достигает 70%, что близко к ситуации второй половины 1990-х годов.

Россия сильно отстает по удельным затратам на науку в расчете на одного исследователя (к примеру, разрыв с Китаем почти трехкратный). За этими показателями, пояснил Леонид Гохберг, стоят разрывы по уровню технологической оснащенности сектора исследований и разработок, оплате труда ученых, научной мобильности, что, в конечном счете, снижает привлекательность российской науки для ученых мирового класса.

Недавно эксперты ИСИЭЗ измерили деловой климат в науке, опросив 361 топ-менеджера ведущих академических организаций и университетов. Результаты исследования выявили наряду с традиционными проблемами (недостаток связей науки с бизнесом и неблагоприятные институциональные условия для ее развития) ряд новых, например, низкий уровень международной интеграции и представленности России в глобальной науке, дефицит руководителей исследовательских коллективов, отставание в методах научных исследований.

«У нас большие проблемы в секторе генерации знаний, но еще больше проблем — в области инновационной политики»

На текущем этапе специализация российской науки, если измерять ее по публикациям в международных журналах, остается примерно такой же, как почти 30 лет назад. Доминируют физика, химия, космические исследования, науки о Земле. Доли наук о жизни и computer science — нынешних драйверов мировой науки — крайне маленькие. Всего 3,9% составляет доля России в глобальных исследовательских фронтах (наиболее значимых и высокоцитируемых областях мировой науки), а в 96% глобальных исследовательских фронтов российские ученые просто не публикуются в международных журналах, отметил Леонид Гохберг.

По мнению первого проректора ВШЭ, государственная политика в сфере науки и технологий должна быть доказательной, строиться на принципах преемственности, долгосрочного видения, скорости принятия решений. Также важен портфельный подход: политические инструменты необходимо применять не отдельно, а в комплексе, синхронизировать между собой и постоянно адаптировать к конкретным обстоятельствам.

Чем поможет Минэкономразвития?

«У нас большие проблемы в секторе генерации знаний, но еще больше проблем — в области инновационной политики», — признал в своем выступлении Олег Фомичев. Правила игры на глобальном рынке во многом диктуют крупные компании. Это вызов не только для науки, инновационного бизнеса, технологических компаний, но и для государства.

Минэкономразвития готово отвечать на этот вызов по трем направлениям. «Первое — это финансирование, направление инвестиций даже не в наукоемкие сектора экономики, а в инновационное развитие компаний. Второе — работа с компаниями, поддержка их технологической трансформации. И третье — создание необходимой экосистемы и инфраструктуры инновационного развития», — рассказал Олег Фомичев.

Большинство развитых экономик уже объявили о своих приоритетах в части искусственного интеллекта. Объем инвестиций в его приложения перешагнул 10 млрд долларов и растет экспоненциально

Он привел в пример как относительно новые инструменты стимулирования быстрорастущих средних технологических компаний («газелей»), так и уже более семи лет реализуемые программы технологической трансформации госкомпаний — по линии программ инновационного развития (ПИР). Но и тут есть свои трудности.

«Чуть только правительство отходит от госкомпаний, они принимаются за старое — убирают вице-президентов по инновациям, снижают расходы на программы инновационного развития и так далее», — констатировал Олег Фомичев. Поэтому в планах у правительства — мероприятия по обучению топ-менеджмента компаний современным управленческим технологиям и кейсам выхода на рынки. Причем эти и другие меры поддержки в основном ориентированы на регионы.

«Инновационные регионы, территориальные инновационные кластеры остаются в нашем фокусе внимания, — подчеркнул заместитель министра. — Мы сейчас с каждым кластером отрабатываем их долгосрочную программу развития».

Насколько искусственный интеллект полезен экономике?

Минимизировать влияние человеческого фактора в управлении инновационным развитием можно с помощью технологий искусственного интеллекта, считает старший вице-президент Сбербанка Александр Ведяхин. Преимущество таких технологий еще и в том, что они «сквозные», то есть могут использоваться в самых разных сферах.

По мнению Александра Ведяхина, для государства искусственный интеллект — это очевидное увеличение бюджетной эффективности, сокращение сроков принятия решений, концентрация ресурсов и полная прозрачность. Для граждан — качественное образование, доступность здравоохранения. Для бизнеса — снижение издержек, расширение рынков, быстрое принятие решений. Для потребителей, а ими являются все (и государство, и наука, и общество), — высокая скорость, низкая стоимость, интерактивность.

Большинство развитых экономик уже объявили о своих приоритетах в части искусственного интеллекта. Объем инвестиций в его приложения перешагнул 10 млрд долларов и растет экспоненциально. «72 процента руководителей компании верят, что искусственный интеллект в будущем станет фактором успеха в бизнесе. На мой взгляд, те 28 процентов, которые не верят, просто не будут существовать в ближайшей перспективе», — сказал Александр Ведяхин. Вместе с тем он отметил, что внедрение технологий искусственного интеллекта потребует введения нового регулирования — как в свое время, с развитием автотранспорта потребовались правила дорожного движения.

Перейти от сложных экспертных дискуссий к простым управленческим действиям

В конце пленарного заседания руководитель аппарата комитета Госдумы по образованию и науке Павел Кондрашов поддержал тезис Леонида Гохберга о необходимости перехода к доказательной политике, но посетовал, что реализовать ее непросто, пока экспертные дискуссии и управленческие дискуссии идут на разных полях и в разных аудиториях. Кондрашов дал совет, как сократить этот разрыв: «Управление наукой, по сути, построено на нормативно-правовом регулировании. Без соответствующих инструментов, начиная с федеральных законов и заканчивая документами более низкого уровня, все экспертные рекомендации могут оказаться только благими пожеланиями».

Свой тезис Павел Кондрашов проиллюстрировал на примере одного показателя из презентации Леонида Гохберга — о том, что 67% научных организаций имеют сайты. «Достаточно написать одну норму в законе о том, что все научные организации обязаны иметь сайт, и на этом вся дискуссия будет закончена. Ровно через квартал придут контрольные органы и спросят, где сайт, адрес, CSV-формат, открытые данные? Они есть или их нет? Сложная экспертная дискуссия превращается в набор простых управленческих действий, когда ясно, кто сделал, кто не сделал, и когда все будет готово». Представитель Госдумы обратился к участникам дискуссии с предложением более четко (и без упора на безличные глаголы из серии: «будет расти, будет изменяться, будет увеличиваться») описать последующую реализацию экспертных предложений.

Модератор заседания — замначальника Управления Президента РФ по научно-образовательной политике Денис Секиринский напомнил, что нужно время, чтобы переломить те или иные тенденции, и при этом важно отслеживать динамику позитивных сдвигов.